Приключения Филиппа в его странствованиях по свету - Страница 168

168

Пока вспоминались эти старыя школьныя исторіи, пріѣхалъ лордъ Эскоттъ, а съ нимъ тотъ самый Рингудъ, о которомъ говорилось. Онъ пріѣхалъ въ фаэтонѣ Эскотта.

Другъ Филиппа, увидѣвъ Рингуда, схватилъ за руку Фирмина и шепнулъ:

— Молчите. Не деритесь, не ссорьтесь. Забудьте прошлое. Помните, что огласка не можетъ принести никакой пользы.

— Оставьте меня въ покоѣ, сказалъ Филиппъ:- и не бойтесь.

Мнѣ показалось, что Ринудъ вздрогнулъ и поблѣднѣлъ, но подошолъ къ Филиппу съ любезной улыбкой и замѣтилъ:

— Какъ давно не видать васъ у моего отца!

Филиппъ тоже улыбнулся и отвѣчалъ, что онъ давно тамъ не былъ. Но улыбку Филиппа вовсе непріятно было видѣть. Худшаго актёра трудно было встрѣтить на жизненной сценѣ. На это Рингудъ весело замѣтилъ, что онъ радъ что Филиппъ присоединился въ холостому обществу. Встрѣча старыхъ школьныхъ товарищей очень пріятна. Кто это въ широкой шляпѣ? бишопъ? какой бишопъ?

Это былъ Бракли, архидіаконъ, который очень покраснѣлъ, увидѣвъ Рингуда. Бракли разговаривалъ съ Пеннистономъ, съ тѣмъ мальчикомъ, изъ-за котораго происходила ссора и драка въ школѣ, когда Рингудъ хотѣлъ насильно отнять у Пеннистона деньги.

— Я думаю, мистеръ Рингудъ, что Пеннистонъ теперь такъ великъ, что можетъ защитить свою собственность, а вы какъ думаете? сказалъ архидіаконъ, и повернувшись оставилъ Рингуда лицомъ въ лицу съ прежнимъ маленькимъ Пеннистономъ, а теперь гигантскимъ деревенскимъ сквайромъ, съ голосомъ, въ которомъ такъ и звучало здоровье, и съ парой кулаковъ, которые повалили бы шесть Рингудовъ въ дракѣ. Видъ этихъ бывшихъ враговъ нѣсколько разстроилъ спокойствіе Рингуда.

— Меня страшно обижали въ этой школѣ, сказалъ онъ Пеннистону. — Я дѣлалъ какъ другіе. Противное было мѣсто и я ненавижу даже его имя. Какъ вы думаете, Эскоттъ, не правда ли, вчерашнее предложеніе Барнэби было очень не кстати, а канцлеръ отвѣчалъ ему очень хорошо?

Это сдѣлалось потомъ принятой фразой между нами. Когда мы желали перемѣнить разговоръ, мы говорили:

— Какъ вы думаете, Эскоттъ, не правда ли, вчерашнее предложеніе Барнэби было очень не кстати, а канцлеръ отвѣчалъ ему очень хорошо?

За столомъ говорились спичи. Лордъ Эскоттъ, прощавшійся съ холостой жизнью, хотѣлъ весело провести этотъ послѣдній вечеръ, по лорду Рингуду, сидѣвшему возлѣ него за столомъ, давно надоѣло наши общество. Спичи дѣлались громче и безсвязнѣе, шумъ началъ увеличиваться.

— Эти люди пьяны; уѣдемъ, Эскотъ. Я пріѣхалъ не для этого! вскричалъ Рингудъ, который послѣднее время жилъ въ такомъ модномъ обществѣ, что обыкновенные смертные казались ему достойными презрѣнія.

Воспоминанія дѣтства не имѣли для него ничего пріятнаго.

— Это очень скучно, не правда ли, Рингудъ? закричалъ Филиппъ черезъ столъ.

— Скучно? А я нахожу, что это очень весело! вскричалъ лордъ Эскоттъ.

— Скучно? что вы хотите этимъ сказать? спросилъ сосѣдъ милорда.

— Я хочу сказать, что вы предпочли бы двѣ колоды картъ и небольшую комнатку, гдѣ могли бы выиграть триста или четыреста фунтовъ отъ какого-нибудь молодого человѣка. Это выгоднѣе и спокойнѣе, чѣмъ "это".

— Я право не знаю, что вы хотите сказать? закричалъ Рингудъ.

— Какъ? вы уже забыли, какъ вы привозили сюда Ванджона съ Дёчисомъ и обыграли его, а потомъ пригласили его отыграться въ вашемъ домѣ?

— Развѣ я пріѣхалъ сюда затѣмъ, чтобы меня оскорблялъ этотъ человѣкъ? обратился Рингудъ къ своему сосѣду.

— Если это оскорбленіе, то вы можете набить имъ вашу трубку и выкурить, мистеръ Рингудъ! закричалъ Филиппъ,

— Уѣдемте, уѣдемте, Эскоттъ! Не держите меня здѣсь, чтобъ слушать этого нег…

— Если вы скажете еще слово, перебилъ Филиппъ:- я пущу въ васъ этимъ графиномъ.

— Полноте, полноте! Ссориться не надо! Всѣ выпили черезчуръ! Велите подать счоть и экипажи.

Когда въ ссорѣ Филиппъ Фирминъ принимаетъ спокойное и самоувѣренное обращеніе, онъ находился въ самомъ опасномъ положеніи. Собираясь садиться въ свои фаэтонъ, лордъ Эскоттъ воротился въ гостинницу закурить послѣднюю сигару, а Филиппъ побѣжалъ и схватилъ за руку Рингуда, сидѣвшаго въ фаэтонѣ Эскотта.

— Постойте! сказалъ онъ. — Вы сейчасъ сказали слово…

— Какое слово? Я не знаю никакихъ словъ! закричалъ Рингудъ громкимъ голосомъ.

— Вы сказали, что васъ оскорбили, прошепталъ Филиппъ самымъ кроткимъ тономъ.

— Я не знаю, что я сказалъ, возразилъ Рингудъ сердито.

— Я сказалъ въ отвѣтъ на слова, которыя вы забыли, что я разобью вамъ голову или что-то въ этомъ родѣ. Если вы чувствуете себя оскорблённымъ, вы знаете гдѣ моя адвокатская квартира — съ мистеромъ Ванджономъ, котораго вы и ваша любовница обыграли, когда онъ былъ мальчикомъ. Вы недостойны бывать въ домѣ честнаго человѣка. Только потому, что я желалъ пощадить чувство женщины, я не выгналъ васъ изъ моего дома. Прощайте, Эскоттъ!

И Филиппъ величественно воротился къ своему товарищу, ожидавшему его въ кэбѣ, который долженъ былъ отвезти обоихъ этихъ джентльмэновъ въ Лондонъ.

Моё предположеніе, что антагонистъ Филиппа не обратитъ вниманія на ссору съ Филипомъ, оказалось справедливо. Онъ сдѣлалъ видъ будто смотритъ на все какъ на крикъ въ попойкѣ, которымъ никакой здравомыслящій человѣкъ не позволитъ себѣ серьёзно растревожиться. Ссора между родственниками была нелѣпа и невозможна. Мистеръ Рингудъ жалѣлъ объ упорной раздражительности и извѣстной запальчивости Филиппа, которыя вѣчно вводили его въ эти ссоры и отчуждали отъ него родныхъ. Человѣка схватили за воротъ, оскорбили, угрожали ему графиномъ съ человѣкомъ знатнымъ такъ обращается человѣкъ, положеніе котораго было весьма сомнительно, отецъ котораго былъ бѣглецъ, а самъ онъ съ трудомъ добывалъ себѣ пропитаніе. Дерзость была слишкомъ велика. При всёмь желаніи добра молодому человѣку и его любезной, но пустоголовой женѣ, невозможно было обращать на нихъ вниманіе. Визиты прекратятся. Не будутъ больше присылать въ подарокъ дичь, цыплятъ, старыхъ платьевъ. Сэръ Джонъ говорилъ до конца, что онъ хотѣлъ доставить Филиппу удобное мѣсто, когда его запальчивость принудила сэра Джона прервать всѣ сношенія съ этимъ непріятнымъ молодымъ человѣкомъ.

168