Приключения Филиппа в его странствованиях по свету - Страница 84

Вы, разумѣется, понимаете почему Филиппъ былъ счастливѣйшимъ человѣкомъ на свѣтѣ, французы встаютъ рано; въ той маленькой гостинницѣ, гдѣ жилъ Филиппъ, весь домъ вставалъ въ такіе часы, когда лѣнивые англійскіе господа и слуги и не думали еще подниматься. Ранёхонько Филю подавалась чашка кофе съ молокомъ и хлѣбомъ, а потомъ онъ отправлялся въ Элисейскія Поля; дымъ его сигары предшествовалъ ему пріятнымъ запахомъ. Въ тѣнистыхъ рощахъ, гдѣ фонтанъ брызжетъ бриліантами къ небу, Филиппъ встрѣчался съ одною особою, съ которой иногда шли маленькій братъ или сестра. Румянецъ вспыхивалъ на ея щепахъ и лицо сіяло нѣжною улыбкой, когда она подходила здороваться съ нимъ, потому-что едва-ли ангелы были чище этой молодой дѣвушка, она и не помышляла объ опасности. Работники шли къ своимъ работамъ, дэнди спали, и принимая въ соображеніе ихъ лѣта и взаимныя ихъ отношенія, я не удивляюсь, что Филиппъ называлъ это счастливѣйшимъ временемъ въ своей жизни. Впослѣдствіи когда, обоимъ пожилымъ джентльмэнамъ случились вмѣстѣ быть въ Парижѣ, мистеръ Филиппъ Фирминъ настойчиво потащилъ меня на сантиментальную прогулку въ Элисейскія Поля, и смотря на старый домъ, на довольно ветхій старый домъ въ саду, сказалъ со вздохомъ:

— Вотъ это мѣсто: тутъ жила баронесса С*. Вотъ это окно, третье, съ зелёной жалузи. Ахъ, сэръ! какъ я былъ счастливъ и несчастливъ за этой зелёной сторой!

И мои другъ погрозилъ кулакомъ на ветхій домъ, откуда давно исчезли баронесса О* и ея жильцы.

Я боюсь, что баронесса затѣяла своё предпріятіе съ недостаточнымъ капиталомъ, или вела его съ такою щедростью, что ея барыши поглощались ея жильцами. Я могу разсказать ужасныя исторіи, оскорбляющія нравственный характеръ баронессы. Говорили будто она не имѣла права на званіе баронессы и на иностранную фамилію С*. Еще живы люди, знавшіе её подъ другимъ именемъ. Баронесса была что называется красивою женщиною, особенно за обѣдомъ, гдѣ она являлась въ чорномъ атласномъ платьѣ и съ разрумяненными щеками. Въ утреннемъ же пеньоарѣ она вовсе не была красива. Контуры, круглые вечеромъ, по утрамъ бывали угловаты и худощавы. Розы расцвѣтали только за полчаса до обѣда за щекахъ совершенно жолтыхъ до пяти часовъ. Я нахожу, что со стороны пожилыхъ особъ, имѣющихъ дурной цвѣтъ лица, скрывать опустошенія времени и представлять глазамъ вашимъ румяное и пріятное лицо, знакъ большой доброты. Станете ли вы ссориться съ своимъ сосѣдомъ, что онъ выкраситъ передній фасадъ своего дома или выставитъ розы на балконѣ? Вы скорѣе будете признательны ему за это украшеніе. Передній фасадъ мадамъ С* украшался такимъ же образомъ къ обѣду.

Филиппъ говорилъ, что онъ уважалъ эту женщину и удивлялся ей. Она дѣйствительно была достойна уваженія въ своёмъ родѣ. Она расписывала своё лицо и улыбалась, между тѣмъ вамъ заботы грызли ей сердце. Она должна била ласкать молочницу, смягчать продавца масла, уговаривать виноторговца, выдумывать новые предлоги для хозяина дома, мирилъ своихъ жилицъ, генеральшу Бэйнисъ съ мистриссъ Больдеро, которыя вѣчно ссорились; заботиться, чтобы обѣдъ былъ приготовленъ хорошо, чтобы Франсоа, которому она уже нѣсколько мѣсяцевъ не отдавала жалованья, не напился или не нагрубилъ, чтобы Огюстъ, также ея кредиторъ, вымылъ чисто стаканы и приготовилъ лампы, а послѣ всѣхъ этихъ трудовъ, въ шесть часовъ разрѣзывать кушанье и быть любезной за столомъ; не слыхать ворчанья недовольныхъ (за какимъ табльд'отъ не бываетъ ворчуновъ?) разговаривать со всѣми, улыбаться мистриссъ Бёнчъ, сдѣлать замѣчаніе полковнику, сказать вѣжливую фразу генеральшѣ и даже похвалить надутаго Огюста, который какъ-разъ передъ обѣдомъ взбунтовался на счотъ своего жалованья.

Развѣ не довольно трудовъ для женщины вести хозяйство безъ достаточныхъ средствъ, смѣяться и шутить безъ малѣйшей веселости? принимать насмѣшки, брань, выговоры, дерзость съ весёлымъ добродушіемъ и ложиться въ постель усталою и думать о цифрахъ?

— Мой бѣдный отецъ долженъ былъ скрывать настоящее положеніе своихъ дѣлъ, говаривалъ Филь, разсказывая впослѣдствіи эти вещи: — но какъ? Вы знаете, у него всегда былъ такой видъ какъ-будто его хотятъ повѣсить. А баронесса С* была превеселая всегда.

— Позвольте узнать, кто такой былъ мосьё С*, спросила одна простодушная дама, слушавшая разсказъ вашего друга.

— Ахъ! порядочная была суматоха въ домѣ, когда былъ предложенъ этотъ вопросъ, сказалъ другъ нашъ, смѣясь.

Да и какое дѣло вамъ и мнѣ и этой исторій, кто такой былъ С*?

Когда Бэйнисы поселились въ ея домѣ, С* и все вокругъ нея улыбалось. У ней жило много индійцевъ; она ихъ обожала. N'était ce la polygamie — индійцы были самые почтенные люди. Въ особенности она обожала индійскія шали. Шаль генеральши была восхитительна. Общество, жившее у баронессы, было препріятное. Мистриссъ Больдеро была женщина свѣтская, жившая въ лучшемъ кругу — это было видно сейчасъ. Дуэты ея дочерей были поразительны. Мистеръ Больдеро охотился въ Шотландіи у своего брата, лорда Стронгитарма. Мистриссъ Бэйнисъ не знала лэди Эстриджъ, посланницу? Когда Эстриджи воротятся въ Шантильи, мистриссъ Больдеро съ радостью представитъ ее.

— Вашу хорошенькую дочь зовутъ Шарлоттой? Дочь лэди Эстриджъ также зовутъ; она почти такого же роста; — хорошенькія дочери у Эстриджей; прекрасныя длинныя шеи — ноги большія — но у вашей дочери, лэди Бэйнисъ, прехорошенькая нога. Я сказала лэди Бэйнисъ? Ну, вы скоро будете лэди Бэйнисъ. Генералъ долженъ быть кавалеромъ ордена Подвязки послѣ своихъ услугъ. Какъ, вы знаете лорда Трита? Онъ долженъ сдѣлать это для васъ, а то братъ мой Странгитрисъ сдѣлаетъ.